Восточная тема впервые появляется в творчестве К. П. Брюллова после путешествия с В. П. Давыдовым по Греции и Турции в 1835. Художника особенно интриговала красота восточной женщины, запретная и сокрытая от посторонних глаз. Несмотря на выразительные, индивидуализированные черты лица девушки, композиция картины является, вероятно, плодом воображением художника. Турчанок Брюллов мог наблюдать лишь во время прогулок, когда они проезжали по улице в специальной повозке в сопровождении вооруженного охранника. Согласно традиции, их лицо и голова были покрыты чадрой, а фигуру скрывала просторная фераджа до пят. Причудливое одеяние восхищало одних европейцев и совсем не нравилось другим. В. П. Давыдов так отзывался о внешности турчанок: «Женщины здешние носят странную одежду и уродливый головной убор. Но несмотря на то, я видел двух, которые всем своим дурным нарядом не могли однако ж затмить своей красоты и действия черных глаз, какие едва ли можно увидеть на нашем холодном, бледном севере» (К. П. Брюллов в письмах, документах и воспоминаниях современников / Авт.-сост. Н. Г. Машковцев. М., 1961. С. 12) . Брюллов, напротив, подчеркивает эстетическую ценность экзотического наряда. Дорогие восточные ткани словно драгоценная оправа обрамляют яркую природную красоту модели. Очарованный диковинной природой и необычными нравами, художник возвращался к образу Востока на протяжении долгих лет. Сохранилось несколько его рисунков с изображением турчанок и жанровых сцен вроде «Любовного свидания в Константинополе» (1840; ГТГ), а также живописных работ, например «Бахчисарайский фонтан» (1849; ГМИИ им. А. С. Пушкина), «Пери и Ангел» (1839–1843; ВМИИ им. И. И. Машкова). И. Г. Басова // Великий Карл. К 225-летию со дня рождения К. П. Брюллова. СПб, 2024. С. 338.