Свойственное художнику умение открывать в обыденном необычное ярко проявилось в картине «Пятна лунного света в лесу. Зима» (1900-е) — одном из самых оригинальных в русской живописи пейзажей, овеянном гармонией серо-голубых и зеленоватых тонов. Ирина Шувалова. Куинджи в Русском музее // Архип Куинджи. СПб, 2010. С. 20.

Картину отличают высокая степень обобщения формы и монументальность. Свойственные мастеру безупречное чувство меры, любовь к природе, к ее живым, постоянно изменяющимся краскам, позволили ему избежать условной декоративности решений. Этюд «Пятна лунного света в лесу. Зима» с его утонченным цветовым строем и красотой формы в равной мере является характерным произведением и импрессионистической живописи, и стиля модерн. В одухотворенных, упругих природных формах пейзажа и в богатой гамме серебристых тонов таится много скрытой жизненной энергии. Направленностью поисков и примером собственной живописи Куинджи оказал сильное воздействие не только на своих учеников, но и на развитие импрессионистических тенденций во всем отечественном искусстве. Русский музей. От иконы до современности. СПб. 2015. С. 220.

Рожденный в недрах реализма, литературно и философски ориентированный, семантически устойчивый русский пейзаж тем не менее проходил, хотя и в смягченном виде, основные этапы европейского стилевого развития.

Об этом напоминает Куинджи. Его путь от «Забытой деревни» (1874) к «Березовой роще» (1879) и «Пятнам лунного света» (около 1900) — это движение от реализма к импрессионизму и символизму-модерну. При этом именно Куинджи сохранил романтическую страсть к экспрессии, преображению реальности, к необычным переходным состояниям — закат и радуга, стереоскопическое солнечное и грозовое освещение,— заняв в отечественной живописи примерно такое же место, как Уильям Тернер в живописи английской. Владимир Леняшин. «...все тяготеет к ландшафту» // Времена года. Пейзаж в русской живописи из собрания Русского музея. СПб, 2006. С. 10.