В виртуальном филиале Русского музея при храме Новомучеников и Исповедников Российских г. Чебоксары проводится лекторий по древнерусской живописи, сопровождающийся творческими заданиями и мастер-классами. Руководитель студии Елена Кузина в преддверии праздника Святой Троицы провела цикл занятий по знакомству с иконами из коллекции Русского музея.
Иконография Святой Троицы — замечательный пример того, как развивалась иконопись: от простой иллюстрации библейских событий к зримому богословию. В виде трех Ангелов изображают на иконах Святую Троицу. В виде этих Ангелов-странников явился Бог задолго до Рождества Христова праведному старцу Аврааму. Три Ангела на иконе – изображение Трех Лиц Бога: Отца, Сына и Святого Духа. На иконе из коллекции Русского музея («Троица ветхозаветная». Середина XVI в.) повторяется решение Андрея Рублева: одинаковые по размерам ангелы сидят с посохами в руках за столом-престолом. Это образ литургической трапезы, ветхозаветный прообраз новозаветной евхаристии и одновременно символ пищи духовной.
На иконе из Русского музея ангел благословляет три, а не одну евхаристические чаши, но только средняя из них — с головой тельца, ветхозаветный прообраз новозаветного агнца и одновременно символ жертвенной любви. В иконографический памятник Русского музея включены и другие персонажи, типичные для произведений с библейским толкованием сюжета. Под дубом Мамврийским прислуживают Авраам и Сарра, несущие свежеиспеченные хлеба. Внизу — отрок, закалывающий тельца. Кроме того, в произведении изображены архитектурное сооружение — палата Авраама и одновременно символ Христа-Домостроителя, безмолвия, познания и созидания, а также библейский образ «восхищени духа» символ близости к Богу — горки.
Сравнительный анализ большого количества произведений приводит к мысли, что в древнерусской живописи не было смен вариантов. В ней одновременно существуют оба иконографических извода — как, условно говоря, рублевский, так и гостеприимство Авраама с многочисленными подтипами. Четко разграничить эти варианты и подтип не представляется возможным, те более что и те и другие связаны в конечном счете с каноническим содержанием[i].
[i] Труды Отдела древнерусской литературы. Т. 38: Взаимодействие древнерусской литературы и изобразительного искусства. Л.: Наука, 1985. — стр. 109-125
