Гость
Эскиз костюма к неосуществленной постановке драматической поэмы С. Бенелли «Ужин шуток» (Москва, Камерный театр, 1916). Около 1916
- Бумага, акварель, тушь, бронзовая краска. 17,2 x 17,7
- РБ-22977
Пост. в 1974, дар В. А. Замкова
- Период Конец XIX – начало XX века
- КатегорияТеатральные эскизы и декорации
- Поделиться
В первые же месяцы Первой мировой <Мухина> возвращается из-за границы в Москву, проходит курсы сестер милосердия и работает в лазаретах вплоть до середины 1918 года. При этом она не оставляет занятий искусством: создает ряд портретов и пронзительный реквием павшим — монументальную композицию «Пьета» (не сохранилась); участвует в оформлении спектакля, делает эскизы декораций и костюмов к постановкам в московском Камерном театре. Елена Василевская. Минуя богов // Вера Мухина. СПб, 2009. С. 6.
Пьеса молодого итальянского драматурга Сема Бенелли (1877–1949) сразу по выходе из печати привлекла внимание русских читателей и была издана в трех разных переводах (М. Чайковского, М., 1910; Н. Бронштейна и А. Воротникова, М., 1910; А. Брюсова, М., 1911). Постановка этой романтической по духу, динамичной, с неожиданными поворотами сюжета драматической поэмы была показана зрителям 9 декабря 1916 года, через месяц после триумфальной премьеры «Фамиры Кифареда». Экспрессивный рисунок, смелые цветовые и композиционные решения эскизов Мухиной к «Ужину шуток» (РБ-22975-22990) не оставляют сомнения в том, каким авторитетом была для нее тогда Экстер. Особенно это ощутимо в репрезентативных листах большого формата, с крупными фигурами персонажей в эффектных ракурсах (эскиз костюма Нери, (Р-56148); эскиз костюма гонца, Международный благотворительный фонд «Константиновский», Петербург). И все же в эскизах Мухиной в большей степени, чем у Экстер, проявляется стремление к исторической конкретности, точности деталей, приметам времени и места действия (Флоренции эпохи Лоренцо Великолепного). Достаточно вглядеться в затейливые рисунки тканей, как сразу вспоминаются картины Беноццо Гоццоли, Сандро Боттичелли, Антонио Поллайоло. Основу колористического решения большинства эскизов составили огненные красный, желтый, оранжевый цвета в комбинации с черным и золотом. Но в некоторых из них Мухина от пламенеющих «футуристических» сочетаний переходит к розовому и голубому — изысканным и нежным тонам флорентийских картин и фресок. В работе над оформлением «Ужина шуток» Мухина опиралась на впечатления от путешествия по Италии, совершенного ей в 1914 году вместе с Л. С. Поповой и И. Бурмейстер.
Замысел остался нереализованным. Спектакль шел в оформлении художника Н. М. Фореггера. Вероятно, Мухина работала над эскизами костюмов не по заказу Таирова, а потому лишь, что ее захватила эта совершенно новая область творчества: «Пребывание в театре обогатило меня. Я знаю, что — театрально и что — нетеатрально. Хотелось самой попробовать этой работы. Я нарисовала костюмы к пьесе „Ужин шуток“ Сэма Бенелли»*. Юлия Солонович. Мухина и театр // Вера Мухина. СПб, 2009. С. 20-21.
* Колесников М. М. Александра Экстер и Вера Мухина // Панорама искусств. М., 1989. Вып. 12. С. 96.
Показать полный текстВсе знают В. И. Мухину — скульптора, автора знаменитой группы «Рабочий и колхозница», но мало кому известны ее театральные работы, тем более что реализован был лишь один из ее театральных замыслов. А между тем природа наделила Мухину всеми качествами, необходимыми для работы в театре, — умением организовать пространство, чувством цвета и ритма, фантазией и изобретательностью. Это, в сочетании с превосходным знанием структуры и пластических возможностей человеческого тела, полученным в процессе обучения в скульптурных мастерских, делало Мухину идеальным театральным художником — художником, о каком мечтали режиссеры-новаторы начала ХХ века. Театр остался лишь эпизодом в творческой биографии Мухиной, как, впрочем, и увлечение конструированием одежды. Эпизодом, но не случайностью. <...> Возможно, как скульптор она была даже более чуткой к специфике сцены, чем многие художники-станковисты, сыгравшие столь заметную роль в развитии театрально-декорационного искусства начала ХХ столетия.
Позднее Мухина не работала ни как театральный художник, ни как модельер, сконцентрировавшись исключительно на скульптуре. Однако нет сомнений, что опыт участия в таировских театральных постановках не был для нее напрасным. Размышления о том, каким должен быть костюм — в театре и в жизни, на живом человеке и в его скульптурном воплощении, — неизменно сопутствовали Мухиной в ее работе. Она не раз касалась этой темы в своих теоретических статьях, заметках, обсуждала ее со знаменитыми русскими модельерами Н. П. Ламановой, Н. С. Макаровой, Е. И. Прибыльской, которые были связаны с Мухиной не только творческими, но и многолетними дружескими отношениями. И в скульптурных произведениях Мухиной «Пламя революции» (1922–1923, ГТГ), «Рабочий и колхозница» (1937) внимательный взгляд обнаружит отзвуки ее ранних «футуристических», заряженных движением и энергией театральных работ. Юлия Солонович. Мухина и театр // Вера Мухина. СПб, 2009. С. 19, 23.