Эскиз к картине «Переход Суворова через Альпы в 1799 году» (1899, ГРМ)

Суриков писал «Переход Суворова через Альпы» в период интенсивного формирования коллекции только что учрежденного Русского музея императора Александра III, для экспозиции которого был приобретен «Ермак». Не исключено, что выбор художником столь патриотической и одновременно занимательной для публики темы обусловливался его надеждой повторить недавний громкий успех. Оставаясь верным своему творческому методу, Суриков, работая над полотном, проделал огромную подготовительную работу: неутомимо искал необходимые ему физиономические типы, изучал в музеях военную форму павловского времени. Мужские портретные этюды к «Суворову», мастерски написанные с людей разных возрастов, покоряют живостью, динамикой характера, экспрессией, умением художника представить свою модель в искомом образе. Не менее серьезно Суриков отнесся к пейзажному фону, для убедительного воссоздания которого специально ездил в Швейцарию. Знакомство художника с местами легендарного суворовского перехода, личные переживания, испытанные при созерцании альпийских вершин и при спуске с ледяных круч, несомненно, способствовали сложению живописной и колористической концепции картины.

Из писем Сурикова брату Александру известно, что ко времени своей поездки в Швейцарию летом 1897 года он уже «подмалевал всю картину»*. Об этом подмалевке сведений не сохранилось, но, судя по живописным и графическим эскизам, художник шел от сравнительно статичной и «реалистической» композиции, где русское войско во главе с Суворовым стоит в некотором замешательстве перед пропастью и наблюдает, как первые смельчаки скатываются со снежного склона, к более компактной, динамичной и «фантастической», в которой конь полководца, вопреки разумной осторожности и законам физики, гарцует на самом краю обрыва, а синеватый «водопад» ощетинившихся штыками солдат, совсем не боящихся поранить друг друга и будто вовлеченных в головокружительный аттракцион, со страшным шумом катится в адскую бездну, захватив пушки и знамена.

Собственно, в этом своем окончательном варианте картина Сурикова стала буквальной иллюстрацией слов Суворова, будто бы сказанных гениальным полководцем на военном совете в монастыре Святого Иосифа накануне легендарного перехода: «Мы на краю пропасти! Но мы — русские! С нами Бог!». Отсюда экспрессия и выразительность образов солдат и офицеров, иногда объятых нерешительностью или страхом, но все же проникнутых в своей массе верой, бесстрашием и победным оптимизмом. В возникновении у зрителя этого чувства-камертона, подобно тому как это было в «Утре стрелецкой казни», особую роль играет «диалог» между бросившим шутку Суворовым и откликнувшимися на нее двумя смеющимися солдатами, лица которых художник будто на мгновение осветил лучом, прорвавшимся сквозь нависшие облака.

Премьера «Перехода Суворова через Альпы», состоявшаяся в Петербурге на XXVII выставке Товарищества передвижников, оказалась успешной. Николаю II, его дяде, президенту Академии художеств великому князю Владимиру Александровичу, управляющему Русским музеем великому князю Георгию Михайловичу, как и вообще столичной публике, картина очень понравилась. Император купил ее для Русского музея, что, впрочем, отчасти могло быть связано с отмечаемым в 1899 году 100-летием Итальянского и Швейцарского походов суворовской армии. Суриков по этому поводу радостно писал брату: «Бог благословил мой труд. Государь приобрел моего „Суворова“ за 25 тысяч»**. Павел Климов // Василий Суриков. К 175-летию со дня рождения. СПб, 2023. С. 15-16.

* Василий Иванович Суриков. Письма. Воспоминания о художнике / Вступ. ст. С. Н. Гольдштейн, Н. А. Радзимовской. Сост. и коммент. С. Н. Гольдштейн, Н. А. и З. А. Радзимовских. Л.: ЛО «Искусство», 1977. С. 105.
** Там же. С. 112.