«Лучшие красавицы наперебой позировали мне. «Я зарабатывал громадные деньги и жил с царственной роскошью», — говорил о себе живописец. — Успел написать несметное количество картин. Я не зарыл своего Богом данного таланта в землю, но и не использовал его в той мере, в которой мог бы. Я слишком любил жизнь, и это мешало мне всецело отдаться искусству».
Кисти Маковского принадлежит немало замечательных жанровых полотен, но больше всего он был известен и любим современниками прежде всего, как портретист. И. Н. Крамской отмечал, что в полотнах этого жанра Константин Евгеньевич подбирал краски, словно цветы в букет.
Говоря о попытке художника совместить традицию и постепенно закреплявшиеся новаторские тенденции в искусстве, И. Э. Грабарь называл его любимым портретистом русской аристократии.
Во многих портретах кисти Константина Евгеньевича прослеживается влияние Репина и Брюллова. В официальных ростовых портретах темные цвета колорита подчеркивают мерцание тяжелых дорогих тканей, фигуры величаво выступают из полутьмы огромных дворцовых залов, иногда вертикалью «звенит» колонна, интерьер или сад за каменным балконом надуман и от него веет классицизмом, академизмом брюлловских произведений. А поясные портреты девушек в нарядах XVII века (о них — ниже) исполнены на светлом фоне стен живописным трепещущим мазком, как у Репина.
В женских портретах Маковского манера исполнения, выбранный характер позы подчеркивают женственность столичных дам, меценаток и благотворительниц. Художник придавал изящность жестам их рук, поворотам шеи, как, например, на «Портрете графини В. С. Зубовой» (1877, Государственный Русский музей, Санкт-Петербург).
