Символистская «составляющая» была значительной в творчестве мастера [Бакста Л.С.] в тот год [1906]. Он работал над вариантами полотна «Коппелиус и Коппелия», навеянными образами любимца мирискусников — Э.-Т.-А. Гофмана, создал неожиданную для искусства тех лет композицию «Осень (Ваза)». Это — редкое в живописи русского символизма произведение, посвященное интимной сфере бытия современников. Оно — автобиографично*. Здесь «осень» — время года, метафора человеческих отношений и самочувствия людей. Как метафора воспринимается и напоминающая лицо человека ваза, полноправный герой картины, «затесняющий» фигуры персонажей (в них узнаются Бакст и его жена Л. П. Гриценко-Бакст), связывающий и разделяющий их. Она одновременно воплощает в себе и высокое искусство, и вечно живую, обновляющуюся и плодоносящую природу. Завораживает магический ритм свисающих из вазы переплетений ветвей, листьев и гроздьев винограда, которым вторят плавные очертания сосуда, рисунок вьющихся тропинок, то сходящихся, то разбегающихся в сумеречной дали парка. Владимир Круглов. Льву Баксту 150 лет // Лев Бакст. СПб, 2016. С. 14.

* В декабре 1905 года супруги Бакст были готовы (в который раз!) разорвать свои семейные отношения, но потом все обошлось, до 1909 года (Лев Бакст. Моя душа открыта. Кн. 2-я. С. 100).

«Ваза» — пример характерного для мирискусников отношения к произведению искусства как к эстетической игре. Помещая на первом плане «портрет» обманчиво антропоморфной вазы, художник отвлекает зрителя от двух маленьких печальных фигурок, бредущих врозь по сплетающимся и расходящимся дорожкам. Эти почти кукольные персонажи — автопортрет Бакста и портрет его жены — Любови Гриценко. В форме лирической шарады художник повествует о сложных перипетиях своей личной жизни.