Узор на венчиках и цате с образа «Богоматерь Одигитрия» отличается редким изяществом. Он уже утратил традицию свободного и естественного рисунка закрученных в спирали завитков на памятниках первой половины XVII века, типичных для Оружейной палаты. Обилие мелких деталей сообщает орнаменту повышенную декоративность, суховатость, характерную для московской чеканки уже второй половины XVII века. А. А. Макарова, Н. В. Пивоварова. «Благоукрашенный мир»: прикладное искусство второй половины — конца XVII века. Москва. Центральная Россия. Поволжье // Осень русского Средневековья. СПб, 2018. С. 116.

Стремление украсить икону почиталось как добродетель и известно на Руси еще с домонгольского времени. Иконам дарили драгоценные оклады, золотые и серебряные, а также женские украшения или украшения, специально изготовленные для особо чтимой иконы. Но наибольшее развитие металлический оклад иконы, в том числе венчики и цаты, получил в XVI–XVII вв., причем наиболее важное значение в Древней Руси придавали убору икон Богородицы. Основанием для этого могли служить книги Библии, предопределившие восприятие образа. Украшенной предстает Богородица в тексте 44-го псалма: «Предста Царица одесную Тебе в ризах позлащенных одеяна...» Богатый убор Богоматери можно объяснить и обратной символикой древнейшего акафиста, воспевающего Богоматерь как «Невесту неневестную». Зримым воплощением этих образов на иконах являются изображения Богоматери с младенцем в драгоценном уборе из цат и венчиков, часто с коруной (короной). Особенно богатый вид они приобрели в XVI–XVII вв., что отвечало стремлению к узорочью и роскоши искусства XVII в.