Шаманов — художник, в творчестве которого реальное не отторгается от идеального, гармония мира, которую он постоянно ищет и утверждает, отнюдь не безмятежна. Живописец бережно прикасается к истокам искусства, определяемым именами В. Э. Борисова-Мусатова, К. С. Петрова Водкина и иным, хронологически более отдаленным, но близким ему ясной соразмерностью, умиротворенностью, скрытой тревогой. Шаманов учился на отделении монументально-декоративной живописи Высшего художественно-промышленного училища имени В. И. Мухиной в Ленинграде. Чертами монументального лиризма отмечена первая большая его картина „Ужин в деревне. Семья“, где он сумел воплотить свои представления о людях земли, основе нравственных устоев. Прошедшие со времени создания годы не только не приглушили, но заставили явственнее зазвучать заложенную в картине ноту философской лирики, утверждающей значение человеческого единства (людей в семье и семьи людей) как непреходящей нравственной ценности.

В сцене деревенской трапезы главное — духовная близость тружеников, собравшихся после нелегких дневных работ. Круговая композиция, ясность силуэтов, строгое ритмичное чередование золотистых охр и теплых по оттенку светлых тонов придают полотну благородство цветового звучания, заставляют вспомнить о величавом строе русских фресок. Образы картины обретают монументальный характер. При внутреннем единении персонажей картины, их духовном родстве, каждое лицо самобытно. Это выражено столь убедительно еще и потому, что образы почти портретны, особенно старика-крестьянина, напоминающего отца художника. Его портрет был написан в год окончания картины. „Гармония природы и человека — содержание моих картин, — говорит художник. — И пусть жизнь не всегда гармонична, но идеал прекрасен. Стремление познать и по возможности выразить гармоническое начало мира, очевидно, и есть цель моего искусства“. // Анатолий Дмитренко. Большая картина. СПб., 2006.  С. 270.

В послевоенное советское время семья была призвана к общественному служению «большой картиной». В конце 1959 — начале 1960-х художники «сурового стиля» и близких к нему течений намеревались пробить стену официоза, ориентированного на коллективного зрителя-государство, и достучаться до личности. Тематически их работы соответствовали государственному заказу: революция, война, трудовые будни современников. Но представление этих событий в зеркале частных, семейных историй должно было разбудить личную память, личные переживания зрителя. Так, Великая Отечественная война в советском искусстве — протяженная череда проводов, ожиданий, встреч и оплакиваний; великие удаленные стройки — место зарождения отношений, становление молодых семей и их проверка на прочность. Ритуальные моменты семейного быта становятся метафорами чего-то большего, отсылают к бытию. Сельские семейные трапезы — диалог поколений, сопричастность прошлому и планы на будущее, сбор урожая в семейном саду — память предков, преемственность поколений, прозрачно завуалированное подключение к долгому ряду библейских архетипов. Любовь Шакирова. Семейный альбом Русского музея // Портрет семьи. СПб, 2014. С. 14.