Эта картина создана молодым Суриковым вне учебных занятий в первый год его поступления в Академию художеств. Впоследствии он вспоминал: «Я часто ходил на Сенатскую площадь – наблюдал. Там фонари тогда рядами горели, и на лошади – блики». Хотя, казалось бы, выбор мотива повторяет излюбленные академистами лунные эффекты, на самом деле художником руководило стремление выразить свое, личное восхищение великолепием петербургских исторических памятников, показать Петра I на взметнувшемся коне, величественным и призрачным. Ирина Шувалова // Санкт-Петербург: Портрет города и горожан. СПб, 2003. С. 117.

Вариант-повторение одноименной картины (1870), находящейся в Красноярском художественном музее им. В. И. Сурикова. Первоначальным вариантом картины Суриков дебютировал на академической выставке в 1870 году (открылась 27 сентября). По окончании выставки он продал картину своему покровителю, сибирскому золотопромышленнику П. И. Кузнецову, за 100 рублей. Зимой того же года художник исполнил вариант-повторение композиции, ныне принадлежащий ГРМ. Суриков в Русском музее. СПб, 1998. С. 106.

Среди написанных Суриковым на очередные академические экзамены эскизов особняком стоит созданная им вне учебных занятий в первый же год поступления в Академию картина «Вид памятника Петру I на Сенатской площади в Петербурге»‘ (1870), о которой Суриков вспоминал впоследствии: «Первая моя собственная картина была: памятник Петру I при лунном освещении. Я долго ходил на Сенатскую площадь – наблюдал. Там фонари тогда рядом горели, и на лошади – блики».

Хотя, казалось бы, выбор мотива повторяет излюбленные академистами лунные эффекты, на самом деле художником руководило стремление выразить свое, личное восхищение великолепием петербургских исторических памятников, показать Петра I на взметнувшемся коне величественным и каким-то призрачным силуэтом рисующимся на фоне синеющего неба, подчеркнуть масштабность мягко обобщенного в своих очертаниях в вечерней мгле Исаакиевского собора. Характерно уже довольно необычное обращение к зимнему пейзажу, где голубоватые и желтоватые рефлексы на снегу усиливают живописность запечатленного вида. Задачу передачи пространства молодой художник решает не только благодаря линейной перспективе, но также средствами колорита, с помощью градаций оттенков цветового строя, модуляции света. В легких пастозных мазках на переднем плане, в трактовке света фонарей и бликов на ограде чувствуется иной живописный язык, чем тот, что был в заглаженных полотнах его сверстников и предшественников.

Прекрасно передана сгущающаяся синева у собора, синяя тень от саней с ждущим седоков извозчиком, легкие воздушные голубые тени спереди на снегу, чуть припушенный голубеющим снегом серый гранит. Острое чувство натуры, дар природного колориста помогли Сурикову изменить традиционный строй подобных картин и внести в свое произведение живое содержание вечернего света, лунного неба и окутавшего площадь снега. Этот пейзаж, отличающийся возвышенным строем и безусловной для начинающего художника смелостью живописного решения, стал серьезной заявкой на будущее. Ирина Шувалова. Работы Сурикова в Русском музее // Суриков в Русском музее. 1998. СПб, С. 64.