Голубкина пыталась разрешить сложную задачу синтеза искусств, по-новому преломляя в своем творчестве ведущие тенденции пластики начала XX века. <…> Многие современники высоко оценили ее произведение, приняли его пафос и динамичную красоту. Особенно насыщенными и плодотворными оказались для скульптора 1903– 1913 годы. Специально для изучения техники работы по мрамору она в третий раз едет в Париж и ненадолго в Лондон (1903–1904). Секретами скульптурного мастерства Голубкина овладевала и в студии Коларосси, и у французских рабочих-мраморщиков. Ольга Кривдина. Анна Голубкина // Художник. М, 1990. С. 58-59.

Мотивы кустиков, кочек, тумана, огня, земли, навеянные живописно-эмоциональным восприятием, претворялись в конкретные изображения, имеющие свою реальную плоть то в образе юноши, то женщины или ребенка. <…> Появление подобного рода работ было определено не только известными Голубкиной старинными сказаниями, но и яркими, образными впечатлениями от природы. Не случайно большую часть времени она провела в Зарайске, черпая в природе запас новых сил, создавая самобытные народные образы. Бесспорно, являясь чутким художником своего времени, Голубкина улавливала и процессы развития современного ей искусства начала века. Это созвучно просматривается и в обращении к природе, к растительным мотивам, к сказочным образам. Ольга Кривдина. Анна Голубкина // Художник. М, 1990. С. 59, 61.