Композиция иконы построена по традиционной схеме: справа изображен святой покровитель монашеской обители, предстоящий Вседержителю или одному из праздников, в зависимости от посвящения главного храма монастыря. Внизу, на поземе, представлен сам монастырь, об иноках которого воссылает моления святой. Согласно традиции, изображение монастыря на поземе должно было иметь вполне определенные черты, присущие конкретному монастырю. С течением времени для таких изображений стали использовать гравированные виды монашеских обителей, которые превращались тем самым в своеобразные иконописные подлинники — образцы для иконописцев. Для иконы из ГРМ таким образцом стала гравюра П. Пикарта с изображением Троицкого монастыря, исполненная по рисунку архитектора Т. Швертфегера (Алексеева М. А. Гравюра Петровского времени. Л., 1990. С. 157–159). Однако Александр не был основателем Троицкого монастыря на Неве, он стал его покровителем только после предпринятого Петром перенесения мощей святого. Кроме того, великий князь, постригшийся на смертном одре, не мог «прославить свое житие» монашескими подвигами, его деяния — ратные подвиги и государственное строительство, что вполне отвечало представлениям Петра об идеальном правителе и тем задачам, которые он ставил перед собой. Поэтому и воспоследовал указ, запрещающий изображать святого князя в «монашеских одеждах». На иконе из дворца Монплезир мы видим Александра Невского в воинских доспехах и алой мантии, подбитой горностаем, рядом с ним — корону, скипетр и воинский шлем с перьями. Поскольку в музейных и частных собраниях Петербурга сохранилось несколько подобных произведений, можно заключить, что такие иконы заказывались монастырем для прославления обители, благословения самых знатных богомольцев и щедрых вкладчиков, «для промену» приходящим в обитель верующим, согласно распространенной традиции. На иконе Александра Невского, хранящейся в ГЭ и исполненной по тому же образцу, частично сохранилась подпись московского иконописца Гусятникова (Косцова А. С., Побединская А. Г. Русские иконы XVI — начала XX века с изображением монастырей и их основателей: Кат. выст. СПб, 1996. С. 86). Интересно, что оклады икон Александра Невского, хранящихся в ГЭ и ГРМ, одинаковы по своему типу, технике, характеру орнаментации, наконец, отмечены одними и теми же городскими и личными клеймами с одной и той же датой. Как отметила А. Г. Побединская, 1740 год был особенным для Александро-Невского Троицкого монастыря, поскольку обитель и столица отмечали семисотлетие невской победы новгородского князя Александра (Синай. С. 346). Однако живопись двух произведений различна, что особенно заметно в личнóм письме, и нет сомнений, что образа написаны разными иконописцами, использовавшими, впрочем, один и тот же образец и работавшими примерно в одно время. Живопись иконы из ГРМ либо чуть более архаична, либо исполнена все-таки несколько раньше. Это как будто подтверждается и надставками иконного щита, сделанными для того, чтобы украсить изначально меньшую по размерам икону серебряным окладом 1740 года. Ирина Соловьева // Электронный каталог «Святые земли русской». СПб. 2010. С. 100.

Клейма: городское клеймо Москвы с датой: 1740, клеймо московского мастера-серебряника Андрея Герасимова.