Носова-Рябушинская Евфимия Павловна (1883 – после 1981) — дочь П. П. Рябушинского, московского промышленника, банкира и мецената, жена московского суконного фабриканта В. В. Носова. Коллекционировала произведения искусства, являлась хозяйкой модного художественного салона, активно посещавшегося представителями аристократии и интеллигенции. Ее портреты создавали К. А. Сомов, В. А. Серов, А. Я. Головин.

Получив заказ на выполнение бюста Носовой-Рябушинской, Голубкина быстро закончила лепку с натуры и сделала гипсовый отлив, который хранился в собрании М. П. Рябушинского. При работе над мраморным вариантом Голубкина внесла некоторые изменения. В том же 1912 Голубкина показала портрет Носовой-Рябушинской на XIX выставке Московского товарищества художников и в 1914–1915 на своей персональной выставке в Музее изящных искусств в Москве. «Эта величественная красавица, вряд ли знавшая себе равных, увидев себя в изображении Анны Семеновны, где резец скульптора отметил все скрытые инстинкты ее натуры — жестокость, властность, почти дикий деспотизм, — пришла в негодование и отказалась принять работу, несмотря на блестящее выполнение», — отмечала знакомая скульптора А. А. Глаголева. Ольга Кривдина. Скульптурный портрет XX века // Русский портрет. XX век. СПб, 2001. С. 55.

Круг изображаемых Голубкиной людей необычайно широк, социальные предрассудки ей чужды, скульптор не ищет идеала, но с поразительной остротой ощущает цельность и противоречивость, тайную силу и тайную слабость человеческой натуры. В своем обостренном видении Голубкина не знает компромиссов, и в этом смысле характерна история с портретом московской миллионерши Е. П. Носовой-Рябушинской (1912). Блистательный по своей художественной выразительности мраморный бюст не понравился заказчице, но, как вспоминает очевидец, попытка скульптора трактовать свою модель иначе ни к чему не привела, и она сама признавалась: «То же самое получается. Радости в ней не вижу»*.

Интересно, что уже в начале 1910-х годов в полной мере осознавалась исключительность искусства Голубкиной. «Все ее творчество, — писал Максимилиан Волошин, — уходит в глубину, а не наружу. Поэтому каждая ее работа кажется не следствием изучения внешних форм, а такой — как будто ее формы сами создались напряжением внутренних сил, ищущих себе выявления. Это делает каждую ее скульптуру глубоко мучительной и верной»**. Карпова Е. В., Стекольникова М. Б. Скульптурный портрет XX века // Русский портрет. XX век. СПб, 2001. С. 50.

* Голубкина А. С. Письма. Несколько слов о ремесле скульптора. Воспоминания современников. М., 1983. С. 251.
** Современная скульптура. Альбом. М., 1908–1912. Вып. VII.

К числу выдающихся портретных работ, выполненных в мраморе, относятся «Сирень» (Портрет Е. Д. Никифоровой) и «Портрет Е. П. Носовой-Рябушинской». Исполненные с небольшим временным интервалом (1909 и 1912 год), эти бюсты позволяют понять специфику подхода скульптора к натуре. При всей «изумительной деликатности и тонкости моделировок» (выражение М. Волошина), красоте форм и обработки мрамора, выявлены малопривлекательные стороны характера одной (Носовой) и обаяние другой (Никифоровой). Судя по воспоминаниям, родственникам Носовой-Рябушинской не понравился вылепленный Голубкиной портрет. Скульптор пыталась снова начать работу, но убедилась, что получается то же самое. «Радости в ней не вижу», — объясняла Голубкина своему помощнику И. И. Беднякову (он подготавливал для скульптуры дерево). А. А. Глаголева отмечала в портрете Носовой-Рябушинской выявленные Голубкиной черты — «жесткость, властность, почти дикий деспотизм». Она вспоминала, что заказчица «пришла в негодование и отказалась принять работу, несмотря на блестящее выполнение»*. Ольга Кривдина. Анна Голубкина // Художник. М, 1990. С. 61.

*А. С. Голубкина. Письма. Несколько слов о ремесле скульптора. Воспоминания современников. М., 1983, С. 192.