На рисунке авторская надпись:

— Черт знает с чего, ужасно голова болит.

— Уф, как поясница болит, мочи нет. И с чего бы?

— Я полагаю, господа, это наш петербургский климат.

— Здесь все страдают...

Павел Федотов. СПб, 2015. С. 140.

Видимо, в это время бытовому жанру, еще только зародившемуся в России, существенно недоставало умения художников воспроизводить психологические состояния участников событий. Художники той поры больше пользовались «описательностью» в изображении жизненных ситуаций.

Даже самые талантливые из них, такие как Федотов, отыскивая и находя сложные для воспроизведения, «двусмысленные» сюжеты, прибегали к тексту. <...> Но Федотова, видимо, не удовлетворяло только «описательное» выражение содержания бытовой картины. Его тянуло к воспроизведению состояния человека, переживающего некую драму. <...>

Беспокойство духа, отчаяние сквозят и в последних произведениях Федотова — «Игроки», «Анкор, еще анкор!». Рисунки к ним, как и живописные полотна, резко отличаются от всего созданного до того не только Федотовым, но и всеми художниками первой половины XIX века. Между рисунками Федотова с текстами (Р-7598, Р-7599) и эскизами к «Игрокам» (Р-7726, Р-7729, Р-7710, Р-7728, Р-7727), «Анкор, еще анкор!» (Р-7708, Р-7706, Р-7705, Р-7707) прошло всего лишь несколько лет. Между тем эти произведения будто исполнены художниками, жившими в разные эпохи, формировавшимися на разных этических и эстетических нормах. Евгения Петрова. Рисуночное наследие Павла Федотова на фоне графики 1830—1840-х годов // Павел Федотов. СПб, 2015. С. 20, 22-23.